Марина мечтала о свадьбе. Отношения с Леонидом становились всё серьёзнее. В один из вечеров, после посещения модного спектакля, он пригласил девушку к себе домой. Она наивно предполагала, что любимый будет представлять её родителям, отчего радостно трепетало сердечко.
Оказалось, что родители уехали в пансионат выходного дня.
Они пили красное вино, танцевали, много-много целовались.
Отказать милому Марина не смогла. Возможно, не хотела. В их отношениях вроде бы всё было предельно ясно.
После этого дня что-то плавно, незаметно начало меняться. Внешне их встречи, разговоры и ласки оставались прежними, но появилось неоформившееся, смутное предчувствие необычных последствий.
Немного позже, когда Марина узнала точно, что беременна, воодушевлённая, она летела, чтобы сообщить Лёне о радостном событии, хотя не могла до конца осмыслить, что же будет с учёбой, с жизнью.
Тамара в тот день не пришла в институт, поделиться новостью было не с кем. Марина уже несколько дней чувствовала себя плохо, её тошнило. Решила сходить к врачу, отпросилась, и вот
Леонид по болезни не выходил на работу, и точно был дома. Решила, что он, как будущий отец, должен первым узнать замечательную новость.
На звонок в дверь долго никто не отвечал.
Леонид вышел взъерошенный, возбуждённый, странно суетился. У него горело лицо, дрожали руки, бегали глаза. Марину это совсем не удивило, как и то, что он босиком, в расстёгнутой рубашке.
Она сходу хотела выпалить новость, но увидела краешком глаза, сначала знакомую шапочку, Тамаркину, потом её пальто на вешалке, сапоги.
Голова пошла кругом, мысли путались. Марина понимала, что именно происходит, но отказывалась верить в реальность .
Лёнька мялся, не знал, как разрядить обстановку.
Почему, Лёня, безвольно, полушёпотом спросила девушка, вовсе не рассчитывая на ответ.
У неё не было сил и желания выяснять отношения.
Вторая новость моментально превратила беременность из радостного события в серьёзную проблему.
Марина долго бесцельно бродила по неуютному, враждебному городу. Ничего теперь не имело смысла. Учёба, профессия, ребёнок, ошмётки романтических чувств.
Было обидно, непонятно, как безбрежный океан благополучия, обещающего безоблачное счастье, может в одно мгновение превратиться в мерзкое болото.
Тамарка, конечно, скотина порядочная, но от неё нечто подобное было ожидаемо вполне, но Лёня, как он мог пойти на такое низкое предательство, думала девушка, что теперь! Неужели аборт, неожиданно мелькнуло в голове, но ребёнок, в чём он виноват! Это я, я, наивная, глупая, самонадеянная девчонка. Можно было сразу догадаться, что у Лёньки не было серьёзных намерений.
Тамарка вела себя, как будто ничего не произошло. Её жизнь полностью состояла из подобных эпизодов. Впрочем, на этот раз свой шанс она не упустила. Через два месяца они поженились ,и бывшая подруга переехала жить к Лёньке.
Было грустно. Скорбь по не рождённому ребёнку и умершей любви царапала душу.
Печальный опыт ничему Марину не научил. Молодость полна оптимизма. Или глупости.
Она долго не могла научиться относиться к людям критически.
Девушка влюблялась ещё несколько раз, и каждый раз расставалась не по своей воле. Кто-то уходил от неё, не добившись того, зачем знакомился, другие предавали как Лёнька, третьих Марина оставляла сама, потому, что ничего серьёзного не получалось.
Возможно, что-то внутри у девочки перегорело, или печальный опыт недавнего прошлого выступал в качестве сторожа. Не срасталось и всё.
Время шло. Упорство и способности, не истраченные на любовь, пригодились в повседневной жизни. Марина Викторовна получила за плодотворный труд квартиру, а работала она начальником планового отдела в небольшом, но хорошо финансируемом исследовательском центре.
Ей неприкрыто завидовали, за глаза называли стервой.
Мужчинам Марина нравилась, но осторожность не позволяла никому из претендентов заходить за флажки, потому, что женщина не видела в их глазах главного, потому не могла открыться, тем более доверять. Слишком жива была память о предательствах.
Наглые предложения мы же взрослые люди или секс не только наслаждение, это, прежде всего здоровье, она отсекала на корню.
Однако возраст и природа требовали что-то срочно предпринимать. Без любви, теперь она это понимала, прожить можно, невозможно бесконечно долго терпеть неприкаянное одиночество и настойчиво требовательное возбуждение, терзающее изнутри.
Возможно, если бы у неё не было никакого интимного опыта, если бы не познала в своё время восхитительных ощущений, подобные мысли не приходили бы в голову. Но Марина помнила каждое мгновение того, самого первого в жизни события, за которое была благодарна Леониду.
Часто в тишине уютной квартиры, устроившись как можно удобнее, закрыв для полноты и интенсивности восприятия блаженных эмоций глаза, женщина переживала те сладостные мгновения: ощущение головокружительного полёта от нежных прикосновений, истому, мистический трепет и невесомость, рождённые тесными объятиями, чарующую сладость по-настоящему интимного поцелуя, непостижимое таинство сближения.
Шаг за шагом, воспроизводила она по памяти подробности чувственных слияний, вновь и вновь осязала каждое движение, каждую волнующую вибрацию изнутри и снаружи. Чувствовала, как накрывает предвкушением чуда ещё до начала свидания, как телом и мыслями овладевает в полной мере неистовое физиологическое возбуждение, как пульсирует, пронизывая каждую клеточку желанием телесного единения плоть.
Марина запомнила всё-всё, даже запахи и звуки.
Чем старше она становилась, тем сильнее и ярче реагировала на воображаемые свидания. Но, возраст стучал в мозгах, напоминая, что ей уже минуло тридцать. Ещё немного и на ярмарке невест за неё не дадут ломаного гроша.
Попытки найти любовника за пределами предприятия, там, где её не могли бы узнать в интернете, по объявлениям на сайтах знакомств, ни к чему не привели. Слишком высоки были требования к претенденту. Для Марины было принципиально важно, чтобы мужчина был холост, чтобы не имел проблем с законом и жилой площадью, чтобы внешне был привлекателен, интеллигентен, эрудирован, чтобы не страдал комплексом донжуана.
Марина подготавливалась к диалогам с претендентами, задавала им неожиданные вопросы и исключала из списка одного за другим. Большинство из мужчин безбожно врали в анкетах, преследовали меркантильные цели или искали пару для весёлых встреч за пределами семьи.
Два раза всё же она решалась на настоящие романтические свидания.
Увы, и эти попытки были безуспешными. После этих интимных прогулок Марина долго смеялась сквозь слёзы, никак не могла понять, на что эти люди рассчитывали.
Влюбляться на работе было немыслимо, хотя был один интересный сотрудник. С чудинкой, но он иногда так на неё смотрел, что по телу россыпью начинали бегать мурашки.
Этот взгляд не был похотливым, скорее заинтересованным, но пробирал до самых печёнок, да так, что у неё, взрослой женщины, начинали пылать щёки и намокали от нескромных желаний трусики.
Павел Антонович, программист, был на несколько лет моложе Марины. Чрезвычайно мозговитый товарищ. От любых компьютерных проблем избавлял моментально, с шуточками и прибаутками, но женщин сторонился, даже опасался.
Он был безнадёжно холост, ни в каких общих мероприятиях не участвовал: работал и работал. На его уме и сообразительности, собственно, весь исследовательский центр и держался. Его профессиональными качествами безбожно пользовались.