- Но, бесспорно, самая громкая победа Филиппа, это принцесса Бланка. Рассказывают, что с королем едва удар не приключился, когда он узнал о грехопадении своей старшей дочери.
Герцог кивнул:
-Да, слыхал я, что был отменный скандал. Впрочем, об этом романе так много говорят и говорят столь разное, что я даже не знаю, чему верить, а чему нет; трудно понять, где кончается правда и начинается вымысел. Так, по моим сведениям, Филипп собирался жениться на Бланке; о серьезности его намерений свидетельствовал хотя бы тот факт, что осенью он испрашивал у святого отца разрешения на этот брак. И вдруг я узнаю, что король как-то впопыхах выдал Бланку за графа Бискайского. Вот уж не пойму зачем? - Герцог недоуменно пожал плечами. - Жаль, конечно, очень жаль. Бланка была бы отличной партией для Филиппа. Говорят, она хороша собой, умна, порядочна. К тому же отец сделал ее графиней Нарбоннской - еще когда прочил в жены Августу Юлию Римскому.
-М-да, славное приданное, - согласился Шатофьер. - Было бы весьма заманчиво присоединить Нарбонн к Гаскони. Если когда-нибудь Филипп вздумает потеснить своего дядю с престола, то он пожалеет, что в свое время не женился на принцессе Бланке.
Герцог испытующе поглядел на Эрнана, но от комментариев воздержался.
«Новое поколение, - подумал он, устало потупив свой взор. - Молодое, неугомонное, воинственное. Боюсь, очень скоро придет конец шаткому миру в Галлии…»
По соседству, за живой зеленой стеной из плюща послышалось шуршание гравия под ногами идущего человека. Шаги были быстрыми, уверенными, они раздавались все ближе и замерли у входа в беседку.
Герцог поднял глаза и увидел на пороге невысокого стройного юношу двадцати лет, с золотистыми волосами и небесно-голубыми глазами. Его костюм и сапоги были покрыты свежей пылью, а пестрое перо на шляпе сломано. На красивом лице юноши блуждала смущенная улыбка.
-Вот я и вернулся, отец, - взволнованно произнес он.
Только со второй попытки герцогу удалось встать.
-Добро пожаловать домой, Филипп, - тяжело дыша, сказал он и, опершись рукой на край стола, сделал один неуверенный шаг навстречу сыну. - Я рад, что ты вернулся ко мне… - Тут голос его сорвался на всхлип. Преодолевая внезапную слабость, он быстро подступил к Филиппу и после секундных колебаний крепко обнял его за плечи. - Прости меня, сынок. Если сможешь…
Филипп тоже всхлипнул. На глаза ему набежали слезы, но он не стыдился их. Только теперь он в полной мере осознал, как не хватало ему раньше отцовской любви и заботы. На протяжении многих лет между двумя родными по крови людьми стояла тень давно умершей женщины - жены одного, матери другого. Она мешала им сблизиться, понять друг друга, почувствовать себя членами одной семьи; она была камнем преткновения в их отношениях. И понадобилось целых два десятилетия, чтобы она, наконец, ушла туда, где ей надлежало быть - в царство теней, освободив в сердце мужа место для сына, а сыну вернув отца…
Вскоре у фонтана перед беседкой собрались почти все придворные герцога, а тот, отступив на шаг, все смотрел на Филиппа сияющими глазами. Впервые он видел в нем своего сына, свою кровь и плоть - а также кровь и плоть женщины, которую любил больше всего на свете.
-Господи! - прошептал герцог. - У тебя материнская улыбка, Филипп!.. Как я не замечал этого раньше?
-Раньше я не улыбался в вашем присутствии, отец, - тихо ответил тот. - Теперь обязательно буду…
Глава IX
Бланка Кастильская
Между событиями, описанными в двух предыдущих главах, лежит отрезок времени длиной почти в семь лет.