Вам удалось что‑нибудь из них вытянуть?
– Нет. Как зомби, все трое. Ни слова за всю ночь.
– А что потерпевший?
– Мои люди нашли его при попытке незаметно улизнуть домой. Он утверждает, что эти трое молодчиков сидели на тротуаре и ждали, пока кто‑нибудь подойдет. Они, скорее всего, нездешние. Он никогда их раньше не видел.
– Хорошо. Я уже получил об этом представление. Что еще? – Пек кивнул на тлеющие дома. – Помимо очевидного, разумеется.
– Примерно в полвторого ночи мы получили сообщение, что какой‑то неизвестный проник в дом номер... – Росс достал из нагрудного кармана блокнот и мгновенно открыл его на нужной странице. – Номер 33. Звонила миссис Джек Кимбл. Пока мои парни туда добрались, ее муж уже справился с проблемой.
– Не заставляйте меня гадать.
– У Кимблов пятнадцатилетняя дочь. Она спит в комнате, окна которой выходят на улицу. В ее спальню вломился мужчина.
– Никак еще одно изнасилование? – с омерзением спросил Пек.
– Так точно, сэр. Злоумышленник жил напротив Кимблов. Его звали Эрик Чаннинг.
– Звали?
– Да. Его уже нет в живых.
– Этот... как бишь его, Кимбл? Учинил над ним самосуд?
– Чтобы добраться до окна спальни этой девушки, Чаннинг воспользовался приставной лестницей. Он даже не потрудился открыть окно – пробил стекло головой и набросился на нее. Пока миссис Кимбл нам звонила, мистер Кимбл занимался тем, что отправлял кандидата в насильники туда, откуда он пришел. При падении Чаннинг сломал себе шею.
– "Возлюби ближнего своего", да? За этим Кимблом ничего такого не водится? Он состоит на учете в полиции?
– Нет. Просто слишком остро реагирует, вот и все.
– Будем надеяться, что суд отреагирует не так остро. Что еще?
– Ну а где‑то около трех началось настоящее светопреставление, как будто этих двух инцидентов оказалось мало. Начался пожар.
– Причина?
– Сперва загорелось на одной половине, затем огонь перекинулся на примыкающий дом. Мы думаем, что ближайший к ним дом загорелся от искр.
– Да, но как начался пожар?
Росс тяжело вздохнул и снова заглянул в свой блокнот, чтобы уточнить имя. Тревогу поднял некий Роналд Кларксон, бывший бизнесмен. Он проснулся от запаха паленого. Это горела его жена, сидевшая на полу спальни. Она облила себя керосином. Кровать тоже была облита. Ему повезло: он еле успел выскочить.
Пек от удивления вытаращил глаза. От его сарказма не осталось и следа.
Росс продолжал, не без удовольствия поглядывая на лицо главного инспектора:
– К тому времени, когда прибыли пожарные, дом сгорел дотла, и примыкающую к нему половину спасти было невозможно. Дом напротив горел вовсю, но им удалось взять огонь под контроль, прежде чем он полностью охватил здание. Этой ночью здесь было восемь машин; казалось, что повторяется немецкая бомбежка времен войны.
– Еще кто‑нибудь погиб – кроме жены Кларксона?
– Нет. К счастью, все успели спастись благодаря тому, что Кларксон вовремя поднял тревогу.
– Он дал какие‑нибудь показания по поводу ее поступка? Ее самосожжения?
– Он сказал, что у жены в последнее время была депрессия. Пек презрительно фыркнул:
– Депрессия! Черт возьми!
– И еще одно.
– Шутите!
– Ничуть. Впрочем, это не так страшно. На рассвете, когда пожарные еще боролись с пламенем, а я носился вокруг как безумный, чтобы выяснить, что происходит, к одному из моих полицейских подошел какой‑то человек и попросил, чтобы его арестовали.
– Это, должно быть, приятно вас удивило.