Он удивленно посмотрел на меня:
– Не понял! Ваша контора – Общество с ограниченной ответственностью? Или воинская часть? Я что-то не пойму! Вот, читайте!
С удивлением я прочитал:
«Целью деятельности Консорциума является расширение рынка товаров и услуг, а также извлечение прибыли.
Основными видами деятельности Общества являются:
1. деятельность железнодорожного грузового транспорта.
2. строительство зданий и сооружений;
3. аренда строительных машин и оборудования;
4. сдача внаем собственного недвижимого имущества;
5. предоставление посреднических услуг, связанных с недвижимым имуществом;
6. оптовая торговля через агентов;
7. предоставление посреднических услуг, связанных с недвижимым имуществом;
8. архитектурная деятельность;
9. привлечение заемных средств и инвестиций в любых применяемых в коммерческой практике формах;
10. монтаж зданий и сооружений из сборных конструкций;
11. строительство дорог, аэродромов и спортивных сооружений;
12. производство бетонных и железобетонных работ».
Адвокат насмешливо посмотрел на меня и протяжно спросил:
– Та-а-аварищ подполковник! Оказывается, Вы не в погранвойсках служите, а в коммерческой конторе! И вместе с подполковником эФэСБэ Отелло миллиардами ворочаете! Ну-ка, делитесь!
Я ошарашенно смотрел на Отелло:
– Это что? Это как? Я ведь заключал контракт о прохождении военной службы с Директором пограничной службы! Консорциум – это что?
Отелло нахмурился:
– Вы заключали контракт через другую организацию. Она тогда называлась «Издательский дом «Граница». Потом её реформировали несколько раз. А потом она вошла в состав Консорциума. И Ваша газета – тоже в этом консорциуме. Всё очень просто! Ничего криминального!
Нас перебила секретарь суда:
– Встать! Суд идёт!
Наталья Чернышова шла, облизывая губы. Похоже, успела чашечку кофе с пирожками хряпнуть.
Однако настроение от этого не стало благодушнее:
– Изучили материалы дела? Ваш работодатель, судя по материалам дела – консорциум «Граница». Вы подтверждаете это?
Адвокат встал:
– Разрешите? В материалах дела нет этого! И быть не может! В Уставе консорциума записано, что это – коммерческая организация, цель которой – извлечение прибыли. Подполковник Ильин – военнослужащий пограничной службы. И контракт заключал с руководителем этой военной структуры! У него нет контракта с коммерческой структурой! И не может быть! Это запрещено федеральным законам «О воинской обязанности и военной службе», законом «О статусе военнослужащих», Уставом Вооруженных Сил, Положению о порядке прохождения военной службы.
Петров достал из папки документ:
– Цитирую! Офицеры назначаются на воинские должности Приказами руководителя федерального органа исполнительной власти, в котором предусмотрена военная служба. То есть работодатель подполковника Ильина – Федеральная Пограничная Служба России, с которой он заключил контракт о прохождении военной службы.
Адвокат обратился к Отелло:
– Кто назначил подполковника Ильина на должность?
– Директор погранслужбы, кто ж ещё! Это предусмотрено Уставом.
Петров торжествующе посмотрел на судью:
– Вывод: корреспондентом Ильина назначила Федеральная Пограничная служба России, а не консорциум «Граница»! Соответственно, работодателем является именно Федеральная Пограничная служба! Кроме того, работодатель – тот, кто платит деньги. Консорциум Ильину ничего не выплачивал. Все деньги, в том числе и «боевые» за участие в контртеррористической операции в Чечне, он получал только в Старгополе, в кассе пограничного округа. Это еще раз подтверждает, что Ильин – военнослужащий Погранслужбы! Он – не раб Отелло или полковников коммерческой организации «Консорциум»!
Судья полистала дело и воскликнула:
– Руководитель консорциума пишет. Так-так. Ага! Вот! Каждый выезд корреспондентов в командировку оформлялся письменным служебным заданием за подписью начальника консорциума, которое составлялось непосредственным начальником главным редактором газеты! Вы подтверждаете это?
Адвокат посмотрел в свою папку и ответил:
– Это сведения, не соответствующие действительности! Ответчик не предоставил в суд доказательств всего того, о чём написал. И не мог представить! Подполковник Ильин уже говорил, что делал фотосъемку во время высадки десанта в Аргунском ущелье Чечни. Консорциум не знал о проведении операции в связи с сверхсекретностью! Соответственно, консорциум не мог ни направить Ильина туда, ни выписать служебное задание. И в дальнейшем командировки выписывал штаб погранокруга, а не московский консорциум. У нас – копии этих командировочных!
Судья нахмурила прореженные брови:
– Получается, Ильин нарушал воинские уставы и самовольно летал в Чечню?
Отелло обрадованно подсказал:
– Да, Ильин нарушал уставы! В возражениях я написал, как он грубо нарушил устав и прилетел в Чечню. Там как раз был его начальник из Старгополя, полковник Петров. И он выгнал Ильина оттуда, запретив самовольно выезжать. Ильин – самовольщик и злостный нарушитель дисциплины! И подлежит уголовному преследованию! Прошу уважаемый суд возбудить уголовное дело по статье 337 Уголовного Кодекса!
Петров аж привстал:
– Уважаемый суд! Ответчик опять подтверждает, что не направлял моего доверителя в Чечню! И не давал заданий на фотосъемку! Соответственно, консорциум не оплачивал его расходы, в том числе командировочные.
Я не удержался и спросил:
– Разрешите? Статья 42 Устава Вооруженных Сил ставит одно обязательное условие при отдаче приказа. Это – обязанность материально обеспечить подчиненного. А что начальник консорциума? В материалах дела написано, что корпункт не оборудован не только фотоаппаратурой, лабораторией, но даже стульями, компьютером, телефоном! Соответственно, даже во исполнение статьи 42 Устава мои начальники не могли ставить задачи по фотографированию. Кроме того, задачи командир ставит только те, что обозначены должностными обязанностями. В моих обязанностях нет фотосъемки! Эта обязанность – штатного фотокорреспондента, прапорщика. Только ему консорциум может ставить задачу на по фотосъемку.
Адвокат с места добавил:
– Фотограф – это прапорщик! Не офицер! Заставлять старших офицеров в звании «подполковник» исполнять работу прапорщика – это прямое оскорбление!
Судья покивала головой и посмотрела на меня:
– Понятно! Вы говорили, что фотосъёмку делали за свой счёт. А чем можете подтвердить?
Я удивился:
– Как чем? Чеки оплаты есть! На следующем заседании могу предоставить.
– А чем докажете, что фотоаппарат – Ваш?
– Надо поискать чек на покупку. Где-то был. Разрешите к следующему заседанию принести? Но Вы же исследовали главное доказательство – фотоплёнки. Подполковник Отелло сам подтверждает, что негативы принадлежат мне!
– Принадлежат. Но это никакого значения для дела не имеет! – выкрикнул Отелло. И, вытянув из папки лист бумаги, добавил:
– Уважаемый суд! Прошу приобщить к делу документ.
– Какой документ? – заинтересовалась судья.
– Рапорт майора Муравьёва А. А., моего помощника по безопасности. Он выявил факт разглашения сведений, составляющих государственную тайну со стороны Ильина!
– Какой факт? – язвительно спросил я, уже понимая, что Отелло хочет втюхать судье какое-то старьё.
– В оппозиционной газете «Московский комсомолец»! Вот где! – самодовольно ухмыльнулся Отелло и зачитал вердикт Муравьёва:
«В статье Огнедышащий регион» номер 21 Ильиным было допущено разглашение сведений о действительных наименованиях войск, органов и организаций Пограничной службы России с указанием их места дислокации. Данные сведения имеют гриф «Секретно».