Сам он выглядел, как всегда, безупречно. Идеальные стрелки на брюках. Идеально ровный галстук. Аккуратно подстриженные белокурые волосы. Очки в тонкой золотистой оправе. Ангельские черты. Вредное выражение лица…
Юля торопливо отряхнулась и позвала:
– Игорь Павлович!
– Что такое? – недовольно уточнил блондин, убирая мобильный в карман.
– Вы сегодня без машины?
– Не рискнул ползти по снегу на летней резине. В выходные переобую… Это так важно?
– Я думала, я здесь одна.
– Юля, говори уже! – поторопил Ясенев. – Ты просто пообщаться захотела, что ли?
– Да нет, если честно, нервы сдали… Игорь Павлович, меня Шмурыгин достает. Уже дней десять… Пишет с незнакомых номеров. Описывает, чем я занимаюсь, присылает фото. Демонстрирует, что следит за мной.
– Угрожает?
– Нет пока. Но мне страшно.
Игорь снял очки и задумался.
– Давай, Руслану подбросим заморочку. Пусть его бойцы ищут, что за номера, на кого зарегистрированы. Опрашивают людей. И… Расскажи подробно. Кто, где, когда, как.
Они пошли наверх, обсуждая ситуацию.
Не догадываясь, что их разговор слышит кто-то еще.
Руслан Ремизов стоял у стены, засунув руки в карманы, и внимательно смотрел на потерпевшую.
Вокруг сверкало битое стекло. Валялись обломки мебели. Разгромленное кафе походило на поле боя. Владелица истерично плакала и осыпала проклятиями своего бывшего возлюбленного.
Оперативники и участковый выполняли свою обычную работу. Одни фиксировали следы совершенного преступления, другие быстро опрашивали официанток.
– Здесь есть служба безопасности? Почему не среагировали? – устало спросил Руслан.
– Все происходило так быстро!
– Нет, просто мы им за этот месяц не платили!
– По-человечески могли помочь!
– Им все по камерам видно!
– Нет, сюда камеры не направлены!
– Девушки, говорите не все сразу, хорошо? – Руслан направился к двери, когда зажужжал телефон. – Ну, вот… Поработали, ничего не скажешь. Парни, дальше сами, потом отчитаетесь. А меня уже отвлекают!
«Интересно, что опять нужно прокурору… Ни свет, ни заря?»
…Сердце отчаянно билось. Она попыталась бежать, но… Он схватил ее.
– Ты ведь просто ломаешься, детка. Хочешь меня? Конечно, хочешь!
– Нет! Оставь меня в покое!
– Не шуми… Я ведь тоже молчу, правильно? Молчу… Пока… И о тебе… И об остальных красотках… А если вдруг заговорю? А? Если?
Он грубо шарил руками по ее телу. Вернее, по ее курточке.
– Я видел тебя вчера. Ты вышла из ванной. Такая секси-секси! Ну, раздевайся. Ты ведь специально не задернула шторы? Ты знала… Ты знаешь, что я смотрю на тебя. Каждую ночь…
– По-мо-ги-те!!! – отчаянный девичий крик прорезал тишину переулка.
Безнадежно.
Вокруг – пустырь, оцепленный остовами заброшенных зданий. Сухая трава. Замерзшие деревья без листьев. Островки первого снега…
А вдалеке кипела жизнь: шумели стройки, росли новенькие многоэтажки. Что-то рокотало, стучало, гремело. Там много людей… Но туда не добежать.
Слишком крепко он вцепился в ее куртку. Даже если расстегнуться… Сбросить одежду, как ящерицы сбрасывают хвост… Это не поможет.
Ничто и никто не поможет. Ее никто не спасет. Как всегда – она наедине со своими проблемами и страхами!
– Спа-аси-ите-е-е!!!
Он заткнул ей рот.
– Не нужно так себя вести… Будь ласкова…
Она забилась в его руках. Постепенно сопротивление стало слабеть… Жертва затихла, лишившись чувств.
Дежурная часть, как обычно, пила кофе, затягивалась сигаретами и вела успокаивающие беседы по телефону.
– Кто, вы сказали?.. Бывает. Сейчас, отправим к вам экипаж…
– Пьяный? Так. С топором? Так. Адрес?
– А вы точно знаете, что она потерялась? Девушки часто исчезают с радаров, потом возвращаются невредимыми…
Руслан Ремизов прошел к старшему по смене и сел возле его стола.
– Сеня, проверь по «Папилону». Пальчики.
– Руслан! – сзади подошел другой сотрудник. – У нас интересная тема. Шмурыгин тут одной девахе жизни не давал. Соседке своей. Видеокамеры у ее окон ставил, у дома подкарауливал…
– И?
– Он ее душил, но не добил. Она сейчас у нас. Сидит, заявление пишет.
– Класс! – Руслан потер руки. – Не отвертится теперь! Извращенец… Я хочу ее сам допросить.
– Допросишь… Обязательно. Девочка-то – твоя старая знакомая. Сколько лет в розыске числилась.
Руслан хмыкнул и встал. День обещал быть интересным.
Глава 2
В которой у Кости Лисицына заводится секрет от любимой
Константин Сергеевич Лисицын, он же Лис (молодой человек, внешне и повадками напоминающий хищника, подарившего ему кличку), мирно спал, обнимая прильнувшую к нему красивую блондинку, Олесю Александровну Корсакову.
Они еще не подали заявление в ЗАГС, но уже приняли историческое решение жить вместе.
Влюбленная парочка выбрала гнездышко из жилищного фонда своего работодателя – ООО «Черномор» – и принялась обустраиваться. Дизайнер Леся наводила уют. Костя бодро таскал мебель, вешал светильники и прикручивал карнизы. Усталые, но довольные, почти-молодожены падали на новенький диван, ужинали под телевизор и засыпали.
Вот как сегодня, например…
Ночь шла своим чередом.
На стене тикали бамбуковые часы – память о сентябрьском отпуске в Сочи. В кухне хрустел новый холодильник.
«Это ли не счастье-е-е?» – меланхолично забормотал телефон.
Костя торопливо открыл глаза.
На дисплее отражался незнакомый номер.
Костя схватил смартфон и метнулся в ванную.
– И кому не спится? – рявкнул он.
– Котя, – всхлипнул женский голос, – Котенька!
Костю Лисицына никто на свете никогда не называл Котей. Посторонние пользовались официальными именем – отчеством, близкие – различными формами имени или фамилии… Но, точно, не такой!
– Красавица, а ты номером не ошиблась? – уже мягко уточнил парень.
– Не ошиблась! Костик… Это же я! Ну, Яна! Ну, вспомни! Мы с тобой сексом сквозь забор занимались! В бору! Помоги мне… Ну, вспомнил меня?
– Ааааа… – с Лиса слетел весь сон. – Вспомнил, точно. Забор из решетки был. Ты ее чуть не погнула, когда…
– Да! Костя, я завязала с порнухой!
– Я тоже! – осторожно уточнил бывший актер фильмов для взрослых, действующий совладелец ООО «Черномор» и без пяти минут любящий муж.
– И у меня теперь денег нет! А Алиса в тонком пальтишке по снегу… В школу ходит… В первый класс… Представляешь?
– А это кто, Алиса в тонком пальто? – сердце Кости замерло от нехорошего предчувствия.
– Это наша дочка! Я порно бросила, когда забеременела от тебя! И даже не сомневалась, сразу решила рожать!
Костя присел на корточки и прикрыл глаза.
«Что и требовалось ожидать! Не может же все идти ровно и хорошо! Обязательно откуда-нибудь проблема высунется! Блин, да ведь эту Яну и не помню почти! Офигеть, а вдруг, правда, моя дочка? Нет, может, нет? Что делать-то?! И что теперь будет? Ну, ясно, я свою дочь не брошу! А вдруг моя Леся… меня бросит?»
– С чего ты думаешь, что она – от меня? Ты же… В трех сценах из шести вообще не со мной… Ну, ты понимаешь! – жалобно прошептал Лис.
– А в двух – вообще с тремя по очереди и за раз! – захихикала собеседница. – Я сначала на Жеку и Васька думала. Но Алиса же растет! С каждым днем больше ясно, на кого похожа! Локоны рыжеватые, глаза голубые…
– У меня серые! С зеленым оттенком!
– Ты цвета не различаешь?
Костя встал, включил свет и посмотрел в зеркало. «Хммм, при таком освещении, возможно, и голубые… Вот блин!»
– Так это… Что ж… – Костя почесался и сел на край ванны. – Тогда я готов признать ребенка!
Яна торопливо сменила риторику.
– Алисонька тебя не знает! К моему мужу привыкла! Папой его зовет!
Лисицын нахмурился.
– Если у тебя есть муж, чего тогда звонишь?
– Муж есть! А денег нет!
Костя хмыкнул.
– Разводишь меня, как последнего лоха, верно? Давай, наверное, сходим на анализ ДНК!
– А пока ждем результатов, пусть дитё замерзает, да? – нажала Яна.
«Нет, это не дело! Даже если дочь не моя! Жалко детеныша!» – решил сердобольный Костя Лисицын.
Он вырос без родителей, в казенном учреждении. Разумеется, там ребят кормили-одевали, но… Он очень ярко помнил тонкие, грубоватые, почти не согревающие курточки. И наставления воспитателей – одежду нужно беречь, на новую денег не напасешься…