Просто не могу себе представить… Не знаю.
-Тоже, наверное, спит, как и Богдан-небожитель…
Дауге покачал головой:
-Не думаю… Небо сейчас ясное?
-Нет, заволокло тучами…
-В таком случае - совсем не знаю. - Дауге покачал головой. - Я мог бы себе представить, что Анатолий Ермаков сейчас стоит и глядит на яркую звезду над горизонтом. На Венеру. И руки у него… - Дауге помолчал. - Руки у него стиснуты в кулаки, и пальцы белые…
-Ну и фантазия у тебя, Иоганыч!..
-Нет, Алексей, это не фантазия. Для нас Венера - это, в конечном счете, эпизод. Побывали на Луне, побывали на Марсе, теперь летим осваивать новую планету. Мы все делаем свое дело. А Ермаков… У Ермакова - счеты, старые свирепые счеты. Я тебе скажу, зачем он летит: он летит мстить и покорять - беспощадно и навсегда. Так я себе это представляю… Он и жизнь, и смерть посвятил Венере.
-Ты хорошо его знаешь?
Дауге пожал плечами:
-Не в этом дело. Я чувствую. И потом, - он принялся загибать пальцы, - Нисидзима, японец, - его друг, Соколовский - его ближайший друг, Ши Фэнь-ю - его учитель, Екатерина Романовна - его жена… И всех их сожрала Венера. Краюхин - его второй отец. Последний свой рейс Краюхин совершил на Венеру. После этого рейса врачи навсегда запретили ему летать…
Дауге вскочил и прошелся по комнате.
-Укрощать и покорять, - повторил он, - беспощадно и навсегда! Для Ермакова Венера - это упрямое, злое олицетворение всех враждебных человеку сил стихии. Я не уверен, что нам всем дано будет когда-нибудь понять такое чувство. И, может быть, это даже к лучшему. Чтобы это понять, надо бороться, как боролся Ермаков, и страдать, как страдал он… Покорить навсегда… - повторил Дауге задумчиво.
Алексей Петрович передернул плечами, словно от озноба.
-Вот почему я сказал про сжатые кулаки, - закончил Дауге, пристально глядя на него. - Но, поскольку сейчас пасмурно, я просто не могу представить, что он может делать. Вероятнее всего, действительно, просто спит.
Помолчали. Быков подумал, что с таким начальником ему служить еще, пожалуй, не приходилось.
-А как твои дела? - неожиданно спросил Дауге.
-Какие дела?
-С твоей ашхабадской учительницей.
Быков сразу насупился и поскучнел.
-Так себе, - грустно сказал он. - Встречаемся…
-Ах вот что! Встречаетесь. Ну, и?..
-Ничего.
-Предложение делал?
-Делал.
-Отказала?
-Нет. Сказала, что подумает.
-Как давно это было?
-Полгода назад.
-И?
-Что - "и"? Ничего больше не было.
-То есть ты положительный дурак, Алексей, извини, ради бога.
Быков вздохнул. Дауге глядел на него с откровенной насмешкой.
-Поразительно! - сказал он. - Человеку тридцать с лишним лет. Любит красивую женщину и встречается с нею вот уже семь лет…
-Пять.
-Хорошо, пусть будет пять. На пятый год объясняется с ней.