Роберт вспомнил библейскую Еву с ее яблоком и подумал об отце, женившемся на матери без дозволения короля — страсть едва не стоила ему всех его земель.
— Нет, — негромко откликнулся Хэмфри. — Он рассказал обо всем ее брату.
Чувствуя тяжесть меча на поясе, Роберт понял, куда ведет его Хэмфри.
— Я ничего не мог поделать, — продолжал Хэмфри, глядя на его изменившееся лицо. — Я пытался, но остальные… — Он глубоко вздохнул. — Ги состоит в нашем ордене вот уже четыре года, а его отец был членом братства рыцарей Круглого Стола. Он потребовал справедливости, чтобы не погубить доброе имя сестры. Было решено, что такое право будет ему предоставлено.
Роберт ощутил стеснение в груди, но положил ладонь на рукоять меча и решительно направился вслед за Хэмфри. Да, он виноват в том, что случилось. Но платить за ошибку своей жизнью он не собирался. Если это будет зависеть от него, конечно.
Хэмфри провел его через угловую башню в сады, раскинувшиеся на террасе между внутренней и внешней стенами замка, что возвышался на скалистом обрыве над берегом реки. Пройдя мимо четырех стражников, один из которых незаметно кивнул Хэмфри, друзья вышли через ворота на каменную дамбу, которая, петляя меж скал, сбегала вниз, к деревянной пристани. На мгновение Роберт решил, что Хэмфри хочет, чтобы они сели в лодку, но, когда они обогнули выступ скалы, он увидел на пристани группу людей, освещенную факелом. Стоящий в центре человек яростно вращал в воздухе своим мечом. Роберт оглянулся, сообразив, что эта часть пристани благополучно скрыта от посторонних глаз, и ее можно увидеть лишь из надвратной башни, где остались четверо стражников, да с галереи наверху. Хотя дуэли негоже было устраивать вот так, в отсутствие судей и арбитра.
Ветер гнал белые барашки по поверхности воды. Роберт подышал на руки, пытаясь согреть замерзшие пальцы. У Ги было время, чтобы размяться, но его собственные мышцы все еще оставались напряженными и затекшими. Хэмфри первым сошел на пристань, и каблуки его сапог гулко застучали по деревянному настилу, вспугнув окружающую тишину, которую доселе нарушал лишь ленивый плеск волн о скалы. В конце пристани на волнах покачивалась пустая лодка, и борт ее терся о причальные сваи. Мужчины повернулись, чтобы взглянуть на пришедших. Ги перестал размахивать мечом и замер; волосы его, рыжие, как и у сестры, отливали медью в свете факелов, освещавших пристань. Взгляд рыцаря уже туманила ярость, которую он намеревался выплеснуть в поединке. Здесь были Томас и Генри, вместе с Ральфом и остальными. Взгляд Роберта остановился на Эймере де Валансе. Бешенство захлестнуло его при виде угловатого и грубого лица рыцаря. На нем отражалось нетерпение, словно Эймер ждал и не мог дождаться кровопролития.
Хэмфри шагнул вперед, закрывая ему обзор.
— Сэр Ги, вы готовы?
Ги коротко кивнул, не сводя взгляда с Роберта. Он был одет в черную сорочку навыпуск, из-под которой виднелись шерстяные панталоны и сапоги для верховой езды из мягкой кожи со шнурками, перекрещивающимися на лодыжках. Пояс, украшенный серебряными насечками, дважды охватывал его талию, а на руках у него были кожаные перчатки.
Хэмфри перевел взгляд с одного мужчины на другого.
— Сражаетесь до первой крови. — Он говорил громко, чтобы его могли слышать все остальные. — После чего победитель определит условия сдачи побежденного. — Стянув с рук перчатки, он протянул их Роберту. — Возьми, — сказал он, понизив голос. — Они тебе пригодятся.
Вперед выступил рыцарь из свиты короля, Роберт Клиффорд, держа в руках два небольших круглых щита. Роберт, тем временем, натягивал перчатки, еще хранящие тепло рук Хэмфри, хорошо разношенные и мягкие. Он принял один из щитов, который протянул ему Клиффорд, взявшись за рукоятку в центре диска, передняя часть которого была выпуклой, наподобие чаши.