Лемурийцы читали мысли, предвидели будущее, обладали психокинезом… В общем, полный набор.
— И ты всё это… тоже?
— Да. Мои родители были и остаются лемурийцами. Но самое главное знаешь что?
— Что?
— Лемурийцы бессмертны. И не стареют. Я живу на земле уже не одну тысячу лет.
— Очень мило. И что же такого потрясающего лемурийца, как ты, занесло в наш провинциальный городок?
— Ты не поверишь.
— И все же.
— Я искал тебя.
— В смысле? Конкретно меня? Лизу Камышеву?
— Нет, конечно. Я искал девушку, с которой смогу быть собой. Не притворяться, не напускать марево.
— Прости, но как ты догадался, что это именно я? А не какая-нибудь Маша, Рита или Аделаида? Розовое платье помогло?
— Розовое платье тут ни при чем. Хотя оно, конечно, тебе идет, Барби ты моя сладкая.
— Но-но! «Моя»! «Сладкая»! Не зарывайся.
— Поздно. Считай, что я уже держу тебя в объятиях.
— Так как ты решил, что я — это я?
— Вот. Смотри.
Влад расстегнул воротник рубашки и вытянул цепочку. На цепочке висел странный медальон — в кусок металла вплавлен черный камень. Сейчас этот камень словно светился изнутри и казался горячим. Воздух вокруг него дрожал.
— Это осколок Лемурийского континента, миллионы лет назад ушедшего под вулканическую лаву, — сказал Влад. — Это талисман для каждого лемурийца. Когда лемуриец находит свою половинку, камень начинает светиться и испускать излучение. Теперь он всегда будет светиться, пока ты рядом. А отойдешь на пару шагов, погаснет. И причинит мне боль.
— Как это боль?
— Когда камень загорается, он начинает резонировать с моим сердцем. Гаснет — сердце останавливается. С остановившимся сердцем я могу жить, но как в коме. Так что уж ты не уходи далеко.
— Это бред какой-то!
— Нет, не бред. Выйди из бара. И отойди на пару десятков метров. На минутку.
— Влад, это не смешно!
— Я не смеюсь. Выйди-выйди.
— Ну хорошо.
Лиза решительно встала, одернула платье и вышла из бара.
На улице красовался весенний день. Кругом зазывали витринами роскошные магазины и сообщали о весенних распродажах и скидках. Лиза уж было хотела зайти в магазин косметики «Рив Гош», как тут ее окликнули. Она обернулась. Это был официант из бара.
— Что такое? — спросила Лиза.
— Девушка, извините, но ваш спутник… Похоже, ему плохо.
Лиза побледнев, влетела в бар. Влад обмяк в кресле, вокруг него суетилась обслуга. Девушка услышала: «Господи, сердце не бьется, надо в реанимацию!» Она подошла к Владу, коснулась его лба. Лоб был ледяным.
— Влад, — прошептала она, — ты что удумал?
Она положила руку ему на грудь. Сердце действительно не билось. Но вот прошла минута, другая, и Лиза услышала глухой удар. Затем второй.
— Вы не волнуйтесь, — сказала она обслуге. — С ним такое бывает. Гипергликемическая кома. Он сейчас придет в себя.
Влад открыл глаза и прошептал:
— Убедилась?
— Ты сумасшедший! Ты это нарочно!
— Не нарочно. Думаешь, меня самого это радует? Таскайся теперь везде за тобой вплоть до сортира.
— Ты просто хам.
— Я знаю.
Влад поудобнее уселся в кресле и усадил к себе на колени Лизу. Она не сопротивлялась. Она все еще держала ладонь на его груди. Сердце билось — бодро, мощно и ровно.
— Ты такая хрупкая, — сказал Влад.