Там она села на скамейку и набрала номер с визитной карточки.
Сначала были длинные гудки, потом глуховатый мужской голос отозвался:
— Алло!
— Здравствуйте. Вы профессор Верейский?
— Да. С кем имею честь?
— Меня зовут Лиза Камышева. Мне посоветовала к вам обратиться мадам Жервеза. Она сказала, что вам требуется лаборант.
— Совершенно верно, требуется. Приходите к шести часам вечера на улицу Луначарского, дом 78, квартира 2 в. Я буду ждать.
— Хорошо.
Лиза подумала было, что ввязывается в очередную авантюру, но потом решила, что ничего не теряет.
К шести вечера она уже прибыла по указанному адресу. Семьдесят восьмой дом по улице Луначарского был старой сталинской постройки и выглядел немного помпезно с колоннами и лепниной. Социалистический ампир. Домофона не было, вместо маленького заплеванного подъезда был широкий гранитный вестибюль с мозаичным полом и пальмами в кадках. И с вахтером за стойкой.
— Вы к кому, девушка? — строго спросил вахтер, когда Лиза ступила в вестибюль.
— В квартиру 2 в, к профессору Верейскому.
— Минуту, я позвоню ему.
Вахтер набрал номер на старинном черном дисковом аппарате:
— Илья Николаевич? Здравствуйте! К вам тут девушка. Ждете? Хорошо, пропущу.
Вахтер опустил трубку на рычажки аппарата и сказал:
— На второй этаж поднимайтесь. Можно без лифта.
— Спасибо, — поблагодарила Лиза.
Она по широкой, застеленной бордовым ковром лестнице поднялась на второй этаж и оказалась перед приоткрытой дверью темного дуба. Постучала.
— Входите! — донеслось из глубины квартиры. — Входите, я вас жду!
Лиза потопталась на дверном коврике и вошла. Прихожая была большая и освещалась небольшой запыленной двухрожковой люстрой. Вдоль одной стены вытянулись вешалки для одежды и стойки для зонтов; вдоль другой — высоченные книжные стеллажи, доверху забитые журналами и старыми газетами.
В коридор выглянул мужчина. Было ему около семидесяти, а может, и поменьше. Мужчина облачен был в домашний спортивный костюм от «Адидас» и кроссовки.
— Вы Лиза? — спросил он.
— Да.
— Верейский. Вы можете звать меня Илья Николаевич или просто профессор. — Мужчина подошел к Лизе и пожал ее руку. — Проходите, не стесняйтесь. Я покажу вам свой кабинет. Там вы будете мне помогать.
Кабинетом Ильи Николаевича оказалась довольно солидных размеров комната. Здесь было все, что должно быть в кабинете уважающего себя профессора: книги в застекленных шкафах, два рабочих стола: один, заваленный бумагами и журналами, другой — с новехоньким компьютером и периферией. Еще были полки, заставленные странной на вид аппаратурой и посудой, содержащей внутри что-то вроде клейстера. Большой эркер был занавешен светлой органзой, напоминавшей одеяния призрака.
— Ну как, впечатляет? — спросил Илья Николаевич Лизу.
— Да. А что именно вы изучаете, профессор?
— Хорошо, что вы задали этот вопрос. Я изучаю два довольно редких явления: формирование эктоплазмы и феномен электронных голосов. Вам понятно, что это такое?
— Не совсем.
— Ну а что такое эктоплазма, вы знаете?
— Боюсь, что…
— О, да вы совсем невинны в спиритуалистических вопросах! Что ж, тем лучше. Мне как раз нужен помощник с незамутненным психическим видением. Но для начала присядем.
Профессор и Лиза сели напротив друг друга в старинные кресла, и Илья Николаевич заговорил:
— Начнем с эктоплазмы. Это вязкая, традиционно белая или тона лунного камня субстанция, которая выделяется из отверстий тела медиума во время транса.