После Кремля зашли в первый попавшийся бар на местном Арбате, улице Баумана, взяли пиво, закуски, бифштексы с картофелем фри – в общем, вкусную нездоровую пищу, – и смели все в мгновение ока, голодные и уставшие. Даже на общение сил не было.
Поужинав, кое-как встали из-за стола и закинули рюкзаки за спины. Сашу клонило в сон после сытного ужина. Сон – лучшее средство для восстановления связи с реальностью. Их ждет номер в хостеле, в квартале отсюда, с чистой постелью и общим душем на несколько комнат. Плевать, что душ общий. Главное, он есть. Что еще нужно для счастья?
Хостел, расположенный в отреставрированном трехэтажном здании конца девятнадцатого века, превзошел их ожидания. Они ожидали худшего. Здесь было в меру чисто, в меру уютно, в меру приветливо на ресепшн. Соотношение цена-качество превышало таковое у отелей премиум-класса. Ничего, что бо́льшую часть их номера занимали две сдвинутые вместе скрипучие кровати, а в крохотном туалете колени упирались в дверь, – жить им здесь ночь, а не год.
По пути в общий душ прошли мимо общей кухни.
Три стола, электроплита, телевизор. Молодежь пьет пиво, ест чипсы и громко смеется: три парня, две девушки – больше никого. Поздоровались, пошли дальше. К счастью, душ был свободен. Господи, какое наслаждение – смыть с себя грязь и пот под струями горячей воды! Мылись долго, мылись вместе, но без всякого такого, не до этого было.
Когда вернулись в номер, распаренные, разомлевшие, увидели сообщение от Юли.
«Привет! Добрались до Казани??»
«Привет! Да!))) – ответила Кира. – Заселились и приняли душ!!! Ничего лучше в моей жизни не было!!!)))»
«Молодцы, рада за вас!!!)))))) Отдыхайте. Жду фотки из Уфы!)))»
«Обязательно!!!))».
Легли спать, но уснуть не смогли. Мешали соседи за стенкой. Шлепки тела о тело, скрип кровати, женские стоны – соседи знали, что здесь каждый шорох слышно, но это им не мешало, а, может быть, помогало.
Саша и Кира прыснули в подушки.
Звуки за стеной стали громче. Забыв про сон, Саша и Кира заочно присоединились к соседям. Кира тоже не сдерживалась. Что естественно, то не безобразно, а секс так же естественен, как питание и дыхание. Это основа жизни. Назвать его грехом и вырастить чувство вины по этому поводу – что может быть абсурдней? Нелегко быть Homo sapiens, проще – обезьянкой бонобо, совокупляющейся без комплексов и архаичного груза греховности.
Разрядка пришла быстро. За стеной тоже стихло.
Обезьянки Homo sapiens уснули.
День третий
Проснулись через десять часов и долго нежились в постели. Они знали, что их ждет, и не спешили. Если повезет, вечером будут в Уфе, а если – нет, то не будут. Пятьсот тридцать километров. Промежуточная остановка – Набережные Челны.
– Встаем на раз-два-три? – предложил Саша, когда давление совести превысило сопротивление лени.
– Да.
Встали на раз-два-три. Умылись, собрали рюкзаки и вышли из номера. Меньше всего Саша хотел бы встретиться с соседями, но не тут-то было.
Парень и девушка вышли из номера одновременно с ними – словно их ждали. Обоим было лет по двадцать. Он – высокий стройный татарин, она – полная блондинка, с тяжелым низом и большой грудью под майкой в обтяжку. Она засмущалась и покраснела, а он – нет.
– Доброе утро! – сказала Кира как ни в чем не бывало. – Как дела?
– Нормально, – ответил парень. – А у вас?
– И у нас.
– Вы откуда?
– Из Москвы.
– Как вам Казань? Нравится?
– Здесь красиво, но, к сожалению, у нас мало времени, мы проездом.
– Далеко едете?
– Во Владик автостопом.
– Ничего себе! А мы вчера расписались по-тихому, предки не знают.
– Тоже неплохо. Что так?
– Они были против, и мы у них больше не спрашивали.
– Ясно. Поздравляю с законным браком.
– Спасибо. Рад, что вам нравится моя родина. – Парень улыбнулся. – В Москве красиво, и в Казани – тоже. У нас большая страна, здесь много красивых мест. Завидую вам, что вы их увидите. Аллах с вами!
– Спасибо.
Вместе спустились вниз, на ресепшн, а дальше пошли каждый своим путем: Саша и Кира – в Кремль, с остановкой на завтрак, а парень с девушкой – в противоположную сторону, в свадебное путешествие по Казани после первой брачной ночи. Они как Ромео и Джульетта, влюбленные друг в друга вопреки воле предков. Драма на все времена, история, которая повторяется.
Одевшись в яркие цвета при свете дня, Кремль был великолепен, но, по общему мнению Саши и Киры, проигрывал себе же вечернему – таинственному, волшебному, магически подсвеченному, без шумных толпищ туристов и лотков с сувенирами. Вчера была сказка, сегодня – музей.
После Кремля спустились к набережной, а затем прошли полтора километра по улице Баумана до ее устья на западе, у треугольной площади Тукая, места встречи влюбленных под стелой с бронзовыми часами в арабском стиле. Саше вспомнились кондитерские часы Laima, романтическое место Риги. Часы разные, а любовь одна, на все нации и континенты. Люди ближе друг к другу, чем им самим кажется.
Конечной точкой их пешего маршрута стал парк Тысячелетия Казани на берегу озера Кабан – молодой сквер с редкими юными деревцами, не дающими тени от солнца, и фонтаном в виде казана. Солнце припекало, и они сели у фонтана, под защитой прохладных брызг.
Саша написал Вождю:
«Влад, как дела?»
Вождь ответил через минуту:
«Звони как сможешь».
Саша позвонил.
– Привет, – услышал он голос Вождя, выцветший, усталый. – Только что вышел от следователя, всю ночь не спал.
– Кто погиб?
– Откуда знаешь? Из новостей?
Саша рассказал.
– Убили Гришу и Диму. – Вождь помолчал. – Помнишь Диму? Накачанный такой, Ленкин друг. Представь, Гриша вез героин в бензобаке, чтоб передать кому-то на базе. Если б знал, сам бы его прибил.
– Они ждали нас в лесу, у дороги к базе, – продолжил Вождь. – Вдвоем. Там узко, мы вытянулись в линию, Гриша ехал в хвосте. Всех пропустили, а в него выстрелили, в спину. Он свалился с байка. Байк – в дерево. Тот, кто стрелял, бросился к байку Гриши, а Дима выстрелил в него из травмата, в голову. Он метко стрелял, у него был разряд по стрельбе. Попал в висок, насмерть. Второй, сука, пальнул в Диму, в грудь, сел на байк без номеров и уехал. Менты нашли у Гриши двадцать штук баксов и герыч в баке, до хрена герыча, так что мы в жопе, там лет на десять – пятнадцать. – Вождь сделал паузу. – Как вы? В порядке?
– Прошлись по городу, скоро поедем дальше, в Набережные Челны. К вечеру будем в Уфе.
– В Челнах нечего делать, но решайте сами, это ваше путешествие. Будете в следующий раз в Казани – звоните, выпьем пива. Если не посадят.
– Договорились. – Саша помолчал, прежде чем сказать следующие слова: – Если что, я готов дать показания, можете на меня рассчитывать.
– Спасибо. Лучше вас не впутывать, самим бы выпутаться. Гриша подставил всех.
– Удачи.
– Спасибо. Вам тоже. Если потребуется помощь, звони, не стесняйся, у нас много друзей по стране. Теперь вы одни из них.
На этом все.
Казанский этап окончен, пора двигаться дальше.
Изолированные в себе, в своих микрокосмах, вышли из парка и встали у спортивной арены «Баскет-Холл», напротив римско-католической церкви Воздвижения Святого Креста, выкрашенной в необычный для церквей голубой цвет.
Даже атеист отдаст должное зодчим храмов. Столько всего прекрасного создано во имя любви к Господу и из страха перед ним. Людям нужна опора. Религия – способ найти смысл. Люди верят в высшую силу, в отца небесного, в то, что все не просто так – но все просто так, само по себе, жизнь ради жизни. Смысл жизни – жить. Помогать жить другим. Эволюционировать. Заворачивая это в красочные обертки бизнес-планов, социального статуса, косметологии, творчества, любви, веры, новая кора мозга трудится в паре с древним мозгом на общую цель.
Саша хотел бы верить в бога и в загробную жизнь, но – не верил. Он верил в жизнь на Земле и в смерть. Великая благодать смерти – не чувствовать себя мертвым, этим он себя успокаивал. Диму убили из-за наркотиков, Димы больше нет, но Дима не знает об этом. Чувствовать себя мертвым – что может быть хуже? Нужно чувствовать себя живым, пока жив.