– Тамара Васильевна, давайте раз и навсегда остановим эти женские толки. Я действительно зашёл сегодня для того, чтобы поинтересоваться, как здесь обустроилась женщина, которая мне как человек очень понравилась, и поэтому с сегодняшнего дня я буду здесь появляться часто, поскольку всерьёз намерен изменить своё холостяцкое положение. Так что, уважаемая Тамара Васильевна, вы очень правильно подметили мою симпатию к Ольге Петровне, и это не должно вызывать ваших насмешек в её сторону – намерения мои более чем серьёзны.
Директор, разинув рот в изумлении, ловила каждое его слово.
Александр Сергеевич раскрыл свою папку для бумаг и достал оттуда две плитки шоколада. Одну он положил на стол Тамары Васильевны, а другую, подойдя к Ольге и улыбнувшись, отдал ей.
Она тоже улыбнулась ему в ответ очень искренней и благодарной улыбкой, и, возможно, именно в этот момент впервые после развода с мужем, за все эти безрадостные, наполненные слезами и горем дни, её глаза засияли счастливыми огоньками.
– Спасибо вам большое, – поблагодарила она Александра.
– Запишите себе мой номер телефона, – предложил Ольге Александр, и она вспомнила, что забыла свой ежедневник в комнате.
– Подождите меня здесь минутку, я сейчас, – попросила она его и, выскочив из кабинета, побежала в свою комнату.
Положив на стол цветы и шоколадку, она схватила свой блокнот и так же бегом понеслась назад.
Александр уже вышел из директорского кабинета и ждал её у дверей.
– Диктуйте, – сказала Ольга, принимаясь листать ежедневник.
Страницы замелькали у неё перед глазами, и она, вдруг став сама не своя, вся побледнев, захлопнула блокнот.
От опытного старшего лейтенанта не ускользнул её сильный испуг.
– Что случилось? – поинтересовался он.
– Там… – ответила Ольга, протягивая ему ежедневник.
Александр взял его в руки и пролистал страница за страницей от начала до конца.
– Ничего особенного, самые обычные записи, – сказал он, возвращая Ольге блокнот. – Что здесь могло так сильно вас напугать? – очень спокойно попытался выяснить он.
Ольга растерянно смотрела ему в глаза, боясь произнести даже слово, но он взял её ладонь в свои руки и ещё раз попросил:
– Оля, вы можете мне доверять.
– Кровь. Я видела там кровь, на всех страницах пятна, – выдавив из себя это признание, она расплакалась.
ОЛЬГА ДЕЛИТСЯ С АЛЕКСАНДРОМ ПРОИЗОШЕДШИМИ НОЧЬЮ СОБЫТИЯМИ
– Тихо, тихо, тихо, Оля, – успокаивал её, приобняв одной рукой за плечи, Александр. – Вам что-то показалось, померещилось. Так бывает.
Ольга, немного успокоившись, призналась:
– Я думаю, что именно вам должна доверить информацию, с которой ни с кем не могу поделиться.
Александр сразу же понял, что она хочет посвятить его в свою личную тайну. Весь подобравшись, он вытянулся в струночку.
– Конечно, Ольга, вы можете полностью рассчитывать на меня. – Он пристально посмотрел ей в глаза и увидел в них затаившийся страх. – Если вас что-то тревожит, я хотел бы об этом узнать, чтобы понять и оценить ситуацию, в которой могу быть вам полезен.
Ольга оглянулась вокруг. Везде были люди: сотрудники проходили мимо них, дети сновали по коридору тут и там. Она растерянно пожала плечами.
– Понимаете, Александр, мне надо сосредоточиться, а в такой напряжённой обстановке я вряд ли сумею собраться с мыслями и внятно всё объяснить. Кроме того… – Помолчав, Ольга в раздумье добавила: – Это такая тема, о которой мне очень неловко будет вам говорить, и я прошу, чтобы всё, что вы узнаете от меня, осталось между нами.
– Конечно, Ольга, само собой, вы могли бы даже не упоминать об этом.
Постучав и сразу открыв в коридор дверь своего кабинета, сначала выглянула, а потом показалась вся Тамара Васильевна.
– Можно выйти, не помешаю? – саркастично поинтересовалась она и, оценивая ситуацию, окинула их внимательным высокомерным взором, после чего с огромным недовольством в голосе повелительно обратилась к своей сотруднице: – Ольга Петровна, обед давно окончен, пора бы вернуться к своим непосредственным обязанностям и вспомнить о детях.
– Да-да, – откликнулась завуч, – я уже иду к ним.
– Я заеду к вам после рабочего дня, ближе к вечеру, чтобы нас от разговора ничто не отвлекало, – сказал Евдокимов, чувствуя замешательство девушки и неловкость перед директором.
Ольгу немного смущало, что её снова увидят в обществе Александра, но отказываться от его визита она не стала, понимая, что открыться ей больше некому, ведь все коллеги – это какие-то озлобленные, непонятно чему завидующие, недовольные и агрессивные люди.
– Хорошо, – согласилась она и, игнорируя раздражение директора, сказала: – Давайте Александр, часам к восьми встретимся, я уже буду свободна, и мы сможем пообщаться. Ну а сейчас, простите, пожалуйста, меня ждут дела.
Тамара Васильевна, поджав свои, видимо, только что подкрашенные губы, перевела внимание на блюстителя порядка.
– Александр Сергеевич, – приветливо сказала она, – может, вам кофе предложить?
– Спасибо, – сухо ответил он. – У меня срочные выезды. Всего доброго, – попрощался старший лейтенант и, надеясь ещё на улице застать Ольгу, направился к выходу.
Едва Евдокимов скрылся из виду, Тамара Васильевна со злостью, демонстративно захлопнула дверь.
Ольга уже обогнула здание, чтобы подняться по боковой лестнице к детям на чердак, когда её, высунувшись почти по пояс из окна своего кабинета, окрикнула Тамара Васильевна:
– Ольга Петровна, вернитесь, пожалуйста, ко мне, мы ещё не закончили наш диалог.
Ольга недоуменно посмотрела на директора и, не поняв ни тона, ни странного поведения Тамары Васильевны, пошла обратно.
– Я все понимаю, Ольга Петровна, – менторским тоном, словно желая приструнить нашкодившего ребенка, начала свою речь директор, – но личную жизнь в стенах учреждения, где живут и получают образование и без того обездоленные дети-сироты, устраивать излишне. Понимаете, не этично это, по всем соображениям не этично.
– Вы о чём, Тамара Васильевна? – Ольга даже опешила от такой бестактности, ведь, по сути, ничего особенного в её поведении не было.
– И не надо на меня так таращить свои глаза! – распаляясь в разговоре и нервно возводя на своём столе стопку из учётных журналов, продолжала Тамара Васильевна.
– Что это? – спросила Ольга. – Может, я чего-то и не понимаю в жизни, но, Тамара Васильевна, то, что сейчас происходит, очень похоже на ревность.
– Что? – заверещала директор. – Я – ревную?
Тамара Васильевна зло, со всей силы, стукнула журналом, оказавшимся в это мгновение в её руках, по столу.
– Да что вы себе позволяете?! – Она, переполненная возмущением, вся раскраснелась и начала яростно перекладывать бумаги с одной стороны стола на другую.
– Вы что-то ещё хотите мне сказать? – спросила Ольга, но ответа не последовало.
Тогда она, не обращая внимания на нервозность директора, спокойно вышла из кабинета.
Ольга за весь день так устала, что перед встречей с Александром хотела успеть освежиться, приняв душ, и по возможности привести себя в порядок.
Посмотрев на будильника, она ахнула – всего полчаса в распоряжении! Хорошо хоть её комната была обустроена небольшой душевой кабинкой в закутке. Там же, за тонкой перегородкой, находилось и подобие кухоньки.
Но едва Ольга направилась в душ, как в дверь постучал Александр. Он кое-как дожил до вечера, кружа весь день рядом с её работой, и последние полчаса, по-видимому, переждать уже не смог.
– Но… – протянула растерянно Ольга, – а я ещё душ хотела принять.
Александр извинился.
– Заходите, ничего страшного, – пригласила она его в комнату. – Для вас хотела принарядиться, а теперь жалуйте как есть.
Александр перешагнул порог и, хотя пол был просто выстлан ничем не прикрытой доской, всё же снял у входа ботинки.