— Но мне бы с ними больше встречаться не хотелось. Даже когда протрезвеют, вряд ли они забудут то, как ты их уделала.
— И я бы не хотела, — пожала плечами Анет. — Что ты недельку без увеселительных мероприятий не проживешь? Проживешь, я думаю. А за это время все само собой рассосется.
— Хорошо, будем считать, что ты права. — Успокоилась Оля, в общем-то, обычно не отличающаяся чрезмерной нервозностью. — А теперь, давай рассказывай мне, откуда у тебя взялись такие скрытые таланты?
— Оль, — жалобно запричитала Анет, стараясь залезть поглубже под одеяло. — Откуда же я знаю? Ты думаешь, я была в том состоянии, в котором способна анализировать свои действия? Ты что меня плохо знаешь? Да я там, так испугалась, что со страху чуть…
— Знаю, знаю, что ты там со страху чуть не сделала, о, великая гроза всех туалетов, но ты от темы-то не отвлекайся.
— А что не отвлекайся? Что я тебе могу рассказать? — вздохнула Анет. — На меня просто нашло какое-то помутнение, вызванное, скорее всего, страхом. Потом руку неприятно закололо, будто бы свело, я ей дернула, тоже, по-моему, с нервов, ну и шарахнула в Макса молнией, перепугалась еще сильнее и уже кулаком уложила Сашу. Как я на это решилась, откуда у меня взялись силы и прочее, можешь не спрашивать, сама не знаю. Нашло что-то и все. Оль, давай я тебя лучше сон свой расскажу, а? Тот, который приятный, до призрака?
— Да, что сон, — махнула рукой подруга. — Я-то, наивная, думала, что может хоть сейчас что-нибудь разъяснится, а опять ничего. А тут еще эта плита, будь она неладна. И не спорь со мной. — Сурово оборвала Ольга, пытающуюся встать на свою защиту Анет. — Знаешь, как ты плиту зажигаешь? Не смей, даже говорить ничего про авторозжиг. Я только сейчас поняла, как. На твоем пальчике вспыхивает маленький такой огонек и, естественно, про спички или свой любимый авторозжиг ты даже не вспоминаешь. И не пробуй мне доказать обратное. Мы сейчас пойдем завтракать, и ты будешь включать плиту до тех пор, пока осознанно ее не зажжешь тем способом, которым зажигаешь тогда, когда об этом не думаешь.
— Оль, это, конечно, хорошо. Но ответь мне, зачем? Я же все равно не помню, откуда взялось это умение.
— Зря ты так говоришь, сейчас ты уже знаешь о том, что с тобой произошло гораздо больше, чем полгода или даже месяц назад. И если ты будешь прилагать усилия, то рано или поздно сможешь все вспомнить. А я уж постараюсь помочь тебе всеми силами, мне ведь тоже безумно интересно.
— Может ты и права, — грустно улыбнулась Анет. — Но ты зря не хочешь послушать про мой сон. Он тоже, как мне кажется, имеет отношение к тому, что произошло со мной летом.
— Да? — удивилась Ольга. — Тогда давай, рассказывай. Просто я думала, тебе что-то отвлеченное снилось. Ну, мальчики, например, красивые.
— А куда же без них? — уже веселее усмехнулась девушка. — Снился очень даже красивый мальчик с фиолетовыми глазами. Что мордочка, что фигура загляденье. Одна беда, мальчик был с конкретного похмела и явно чувствовал себя не лучшим образом. Интересно, а когда он трезвый, одетый и умытый, он что еще красивши? Мы мило пообщались, я его считала сном, он меня то ли призраком, то ли белой горячкой и никто не испытывал никакого дискомфорта.
— А почему он решил, что ты призрак?
— Ну, потому что я висела там в воздухе, вся такая в одеяло замотанная, а сквозь меня стеночка каменная просвечивала. Кстати, парень этот меня узнал, а я его нет.