Развязав тесемки, он вытряхнул на ладонь большое яблоко. Самое настоящее большущее румяное яблочко.
Или нет? Или не совсем настоящее? Или совсем не настоящее? Настоящим оно только казалось при первом, поверхностном взгляде. Но стоило посмотреть на него более внимательно, как сразу становилось ясно, как поначалу его можно было принять за настоящее. Более искусной работы Иван не видел за всю свою (правда, короткую и бедную событиями и новыми впечатлениями, но зато все-таки царскую) жизнь. Его можно было сравнить разве что с золотыми яблоками со знаменитой батюшкиной яблони, но они были полностью золотыми, а у этого один бочок сверкал рубином, черешок - черненное золото, а листик был изумрудным, тонким, прозрачным, и все прожилочки были видны, как на живом.
-Ах, красота-то какая!.. - восторженно выдохнул царевич и, не сводя с яблочка глаз, медленно, как во сне, протянул к нему руку, но тут же вскинул вопрошающий взгляд на Волка: - Можно?
-Бери, бери, - добродушно кивнул Серый.
Яблоко было холодным и тяжелым. Налюбовавшись вволю, Иван осторожно опустил яблочко обратно в мешочек, затянул тесемки и отдал Сергию.
-Откуда оно у тебя?
-Это не мое. Это Ярославны. Разбойники похитили его у нее, а я вернуть подрядился.
-Те самые?… - царевич не закончил вопроса, но Серый и так понял, о ком шла речь.
-Те самые. И еще атаман, Хорек этот. Только сам-то он в личности не смог за мной прийти, - и Волк хитро ухмыльнулся.
-А-а, - понимающе протянул царевич. - А кто такая эта Ярославна?
-А она и есть тот самый знающий человек, который нам поможет отыскать твою жар-птицу. А приходится она мне сестрой. До ее…
-Нам? - переспросил Иван, боясь поверить в эту оговорку.
-Ну да, нам, - подтвердил, не моргнув глазом, Сергий. - Ведь если я пойду с тобой, ты меня не прогонишь?
-Да что ты! Что ты! Конечно нет! Это очень хорошо, что ты со мной пойдешь! Я наоборот очень хотел, но не знал, как попросить… То есть… Ну, я думал, что ты…
-Ну, вот. А меня, оказалось, и просить не надо. Сам напросился. Видишь, как все ладненько вышло, - и, широко улыбаясь, Сергий хлопнул Ивана по плечу. - Ну, давай, царевич, пакуй свое оружие, - и он снова кивнул на фолиант, - да пойдем. До вечера мы до Ярославны добраться должны, а то не хочется мне по этакой чаще в потемках пробираться, не знаю, как тебе.
В потемках пробираться им все же пришлось, так как с такой поклажей (а Волк не захотел оставлять ничего, собираясь в ближайшем городе или деревне получить за Ивановы вещи неплохой барыш), да через лес, даже по тропе, быстро передвигаться оказалось просто невозможно. Поэтому к избушке Ярославны они прибыли уже далеко затемно. Несколько раз, когда заросли становились еще более густыми и непроходимыми и царевич переставал ощущать тропинку под ногами, ему казалось, что они заблудились, и тогда он предлагал Сергию сделать привал до утра, но каждый раз Волк, молвив что-то вроде «не боись, не пропадем» выводил их маленький отряд на новую дорожку, и Ивану оставалось только стараться держаться к Серому как можно ближе, чтобы не остаться в кромешной тьме совсем одному.
Маленький Ярославнин домик находился на опушке леса и был со всех сторон обнесен плетнем. На штакетинах сушились пузатые корчаги. За домом виднелась какая-то сарайка. Больше при свете луны, выглянувшей на пару минут из своего укрытия в облаках, разобрать ничего не получилось, да и, откровенно говоря, Ивану, уставшему и измученному, было далеко все равно.