* * *
Прошло 2 месяца. Меня уволили с работы. Проект заморозили, а мою научную группу перевели работать в другой отдел. Моя боль только усиливается. Я не могу уснуть, если не напьюсь. Дом превратился в мою тюрьму. Кругом пустые бутылки от виски и водки, окурки на полу, еда покрылась плесенью. Все пропахло ядом и болью. Лишь на столе лежат вещи Эмили и Лиз. Среди них рукопись моей жены. На обратной стороне обложки было пару капель крови, и я не знаю, чья она. Боюсь повернуть труд моей жены обратной стороной и прочитать название. Не хочу погружаться в то, что она любила. Быть может время еще для этого не пришло. Боль не утихает, от осознания того, что виновника в гибели моей семьи оправдали. Неудивительно, ведь он высокопоставленный чиновник и у него есть достаточно средств, чтобы замять все это. В результате оказалось, что это моя жена и дочь шли на красный цвет светофора. В крови моей супруги был найден сильный уровень алкоголя. Как я не боролся, все было в пустую. Мне ясно дали понять, что я не добьюсь справедливости. Раз ее нет, я сам совершу над ним суд.
* * *
Холодный, дождливый вечер. В руке моей была на половину выпитая бутылка виски марки «Cutty Sark». На этикетке нарисован большой корабль с белыми парусами. Так и хочется напиться, чтобы подхватил попутный ветер. Злая шутка, злая шутка Стоун. Я шел в церковь Святой Марии Абботс, расположенная на Кенсингтон-Хай-Стрит и углу Кенсингтон-Черч-стрит. Любимая церковь моей Элизабет. Мне нужно услышать Бога. С такими мыслями я вошел внутрь. Пройдя через главный вход, я открыл моим глазам невероятной красоты Алтарь и Неф. Старая гравировка, иконы Святых мучеников и распятие Христа посередине. Шагая вдоль скамей, я слышал звук от соприкосновения обуви с полом, который раздавался вокруг эхом. Неудивительно, ведь внутри не было ни души. Конечно, кому ты нужен? Ты давно нас оставил. Подойдя ближе, я сел на скамью и уставился на распятие.
– Ну и где ты? Ты так занят, что не можешь поговорить со мной? Тебя нет…нет и не было. Люди придумали тебя, чтобы управлять нашей волей и нашим сознанием. Ты забрал все, что у меня было. Ты так любишь людей, что даешь им право совершать ужасные поступки? Ну что, вот в кармане у меня Глок 9 мм. Попробуй, останови меня. Сегодня я убью того, кто виновен, а после закончу свое жалкое существование.
Встав, я пошел к выходу. Виновный жил не далеко. Сегодня все и закончится.
* * *
Дождь не переставал идти. Никто не задумывался, что капли дождя умирают, попадая на землю. Лишь немногие питают почву и наполняют реки. А те, что остаются на окнах, на наших зонтах, шляпах просто медленно умирают, так и не принеся пользы. Как и многие из нас.
Чёрный мерседес Е класса подъехал к дому чиновника. Личный водитель вышел и открыл заднюю дверь своему боссу. Настал тот момент, которого я ждал, и моя рука не дрогнет. Докурив сигарету, я взвел курок и пошел на встречу к убийце моей семьи. Ни одной мысли у меня не было в голове, разум был чист. Только я решил достать пистолет из кармана пальто, как в мою руку вцепился человек, который шел за мной от самой церкви. Оттолкнув его от себя, я слышал, как он ударился о фонарный столб. Я напряг свое зрение под стеной дождя, чтобы увидеть, кто этот незнакомец. Это был святой отец из той самой церкви, который стоял под сводом и молился в одиночестве, когда я гневался на бога.
– Не делай этого. Ты не ведаешь, что творишь. Пошли со мной, я покажу тебе иной путь.
– Да кто ты такой, чтобы мешать мне. Я убью его, убью всех, кто виновен в их смерти.
– Я знаю твою боль. Пошли со мной, я расскажу то, чего ты раньше не знал.
Не знаю, почему я услышал его и пошел вслед за ним. Но когда он говорил со мной, я слышал голос своей дочки, а не священника. Только ее голос спас ему жизнь. Я последовал за священником. Ноги еле несли меня, тело колотило от холода. Мне нужно было согреться. Промокшие, мы зашли внутрь церкви, и святой отец предложил мне пройти в его кабинет. В тот момент я чувствовал себя овцой, а он был моим пастухом. Когда я вошел в его обитель, первое, что мне бросилось в глаза это большое количество книг посреди священной утвари и красного ковра в центре комнаты. В углу стоял его письменный стол.
– Проходи и присаживайся на стул, я принесу тебе горячего чая и хлеба. – Заботливо произнёс он.
– Святой отец, нет ли у вас чего покрепче? У меня сильный озноб. – Спросил я, дрожа от холода.
– Мы в доме Божьем. И тебе путник я могу предоставить только тепло и хлеб. – Ответил он настойчиво и непоколебимо.
Святой отец вышел из комнаты. Я остался один, меня ужасно трясло от холода или от похмелья уже и не знаю точно, но так и хотелось промочить горло стаканчиком виски. Но все, что могло попасть ко мне внутрь это хлеб и чай. Святой отец не заставил себя долго ждать. Спустя пару минут, он принес все, что обещал.
– Тебе нужно согреться. Выпей немного чая и съешь кусок хлеба, тебе сразу станет легче.
Священник поставил на стол поднос с чайником и кусочками нарезанного хлеба, налив свежезаваренный чай я медленно стал отпивать из пиалы.
– Как твое имя сын мой?
Задав вопрос, он сел напротив меня. Понимающим взглядом смотрел в мои глаза. За все то время, как погибли мои близкие, я не ощущал такого теплого взгляда.
– Александр, Святой отец. А как ваше имя?
– Я отец Дариус. Что тревожит тебя, почему ты так разгневался на Бога? Я слышал все, что ты говорил. Я наблюдал за тобой. Твоя душа не чувствовала любви?
– Отец Дариус, тут совсем все наоборот. Я любил и был любим своей дочкой и женой, пока Бог не забрал их у меня.
– Как их имена? – Поинтересовался он.
– Дочка Эмили и жена Элизабет.
– Красивые имена. Верю, что и души их были чистые, если ты сейчас здесь передо мной.
– Вы всегда так тепло говорите людям, когда у них горе. Будто сам дьявол нашептывает на ухо.
– Все мы скорбели и скорбим Александр. Но только Богу известно, когда закончится наш земной путь. Он забирает ни ученых, ни врачей, ни даже священников. А только добрых и искренне чистых людей. Ведь в раю, все эти профессии ни к чему.
– Значит он забрал мою семью, чтобы восполнить кадровый состав. Вы так хотите оправдать их смерть? – Разгневанно произнёс я.
– Нет, что ты. Он забрал их, когда пришло время для их душ.
– Пьяный водитель сбил мою семью, оставил без ответа этого ублюдка, меня заставил похоронить их. И это вы называете раем и волей Божьей?
– Александр, воля есть у каждого человека. И у того, кто виновен в смерти твоей семьи, и у тебя. Каждый волен делать все, что захочет, каждый выбирает свой путь.
– Нет вашего Бога. Где же он был, когда пришел к власти Гитлер? Где он был, когда миллионы погибли в холокост? Детей сжигали в печах. Издевались, убивали. Где его любовь и воля, когда столько несправедливости.
– Ты думаешь, что Бог все должен контролировать? И если этого не происходит, то его нет? Я докажу тебе, что он существует. Даже на примере Гитлера. Бог дал нам дар-волю. Он нас не может заставить, что-либо сделать. Мы делаем выбор самостоятельно. Гитлер-это человек, воля которого уничтожила миллионы жизней. Всего лишь воля, и какая цена. А все потому, что в детстве он не видел любви. Отец унижал и избивал его. Материнской любви и ласки он не знал априори. Воля этих людей привела к тому, что их сын стал злом. Его душа раскололась, и нечем было ее заполнить. Этого только и ждут демоны, чтобы нашептывать, а мы тем временем медленно шагаем в преисподнюю. Но только добро всегда побеждает зло. Это всегда так было. И если Бог будет вмешиваться в наши земные дела, если он будет изменять нашу волю. Наш мир перестанет существовать. Придет апокалипсис и все живое погибнет. «И будет это пришествие внезапным, как внезапно произошел потоп во времена Ноя». Но он любит нас. Мы его самое лучшее творение, поэтому он не вмешивается.