– Брр – встряхнулся Мороз – опять не понял. Ну, даст Рок, власть Судьбе над душами обречённых, она уговорит птицу и дело сделано. Так в чём проблема? Какой шанс?
– Эх, старый, старый… Не понимаю, за что я тебя полюбила… За тупость твою непроходимую, наверное. Не даст он ей власть. Ты закрыл печати судеб в своих владениях. Так давно уже поступили и другие. Она всем уже поперёк горла. Поэтому, она не выполнит того, о чём он её просил. А значит, её нужно, опять учить ломать печати и твою защиту. А это не просто, научить того, кто просто необучаем. У него-то самого, это получается, походя, в этом его предназначение. Но только для себя. Таков закон богов. И преодолеть его никому не по силам.
– Погоди-ка, кажется, я понял – округлил глаза дед – богиня ломала судьбы людей в моих, наших, северных чертогах. Но души ей не подчинялись, слишком она слаба. И чтобы получить власть над этими душами, кто-то должен был их просто ей подарить, или передать. И тогда, подпитываясь от этих душ, она бы, Судьба, со временем, стала сильнее. А душ, за тысячи лет она исковеркала не мало, наивно веря, что сможет обуздать их сама, в попытке стать сильной. Но все они уходили к другим богам, кто быстрее всех подсуетился. И Рок терпеливо ждал своего часа и отчаяния богини. А сейчас, пришло его время, богиня пришла к нему и они заключили сделку. И все исковерканные души, силой Рока, она отправляла ему. И подкопив их, он должен будет по окончании сделки, ей их подарить.
– Ну, наконец-то – устало вздохнула Королева – но есть и другой путь добиться нашей внучки. Это украсть любовь. В нашем случае, мы поставили свои печати на Алексея и Веронику, ещё во младенчестве. В надежде, что они встретятся… Или встретятся их дети, внуки. И нам повезло. Так вот, если Рок сможет украсть их любовь, а он способен на это, правда, я не знаю, как он станет действовать, а потом подарить эту любовь нашей внучке, то Снегурочка пойдёт, ради него, на всё. Даже на развоплощение.
– Ну, уж нет – возмутилась Снегурочка – из-за этого козлорогого?
– Любовь зла – констатировала Королева, со всё с тем же ледяным смешком – полюбишь и козла.
– Я все силы положу, что бы этого не случилось – горячечно воскликнула девчонка и по её лицу потекли капельки влаги.
Дед, заметив это, бросил во внучку толику стужи. И таяние Снегурочки прекратилось.
– Держи себя в руках, внучка – бросил он ей – растаешь, мне опять, тебя по крупицам собирать, забыла, как через костёр прыгала?
– Помню, деда, спасибо…
Дед склонил голову, принимая благодарность.
– И… И что нам делать? – спросила Ника, по щекам, которой текли настоящие слёзы.
– Пока, не знаю – ответила Королева – но слезами горю не поможешь, помнишь такую народную мудрость? Слёзы приводят к унынию, апатии и, в конечном итоге, к поражению. Вытри нос и будь готова к битве за свою любовь. А наша внучка, всегда, невидимо, будет с вами. Это ведь в её интересах. Она, хоть ещё, и не полноценная богиня, но силы в ней достаточно. Ну и нас, она, может позвать в любую минуту. Пошли, старый – повернула прекрасное лицо Королева к Морозу – уделю тебе внимания. А то я, тут, слышала, что ты бесхозный дед, бродящий по миру, с внучкой и котомкой, на палке – рассмеялась она так, что с потолка повалил снег – а ты, всё-таки, что не говори, а Король.
– Пошли, дорогая – снова, кивнул дед головой, соглашаясь. И в его глазах засветились озорные огоньки.
Король с королевой исчезли, растворилась и их внучка. Лёша и Ника остались одни.
Алексей притянул к себе подругу, обнял и прошептал в ушко – помнишь, я тебя никому не отдам.
Ника благодарно к нему прижалась. Но на глаза попались стрелки настенных часов.
– Ой – пискнула она, высвобождаясь из рук будущего мужа – шесть скоро, макароны, котлеты, чайник…
Лёшка разжал руки и та, выпорхнув, унеслась на кухню. Алексей пошёл следом.
Вдвоём они быстро нашлёпали котлет, обильно заправив фарш давленым луком и чесноком. Сковородка уже скворчала маслом, пока они занимались мясом, на плите закипела вода в кастрюле для макарон. Ника, оставив, котлеты и макароны на Лёшку, схватилась за недомытую вчерашнюю посуду.
К приходу мамы, всё было, готово. Жалко, что Лёшка её не встретил. Но мама и не обиделась.
– Я, когда вышла с работы и не увидела ни твоей, ни своей, машины, то сразу поняла, заняты. И скорее всего, друг другом – рассмеялась она, легко и свободно – а тут Петрович, нарисовался с Кларой. Оказывается, специально ждали. Вот, это вам, к свадьбе – протянула она, стоящим растерянно, Лёше и Нике банковскую карту и конверт.
– Что это мама? – взял карточку Лёшка и повертел в руках.
– Я и сама не знала… Но Петрович объяснил. У твоего отца с ним, они ведь друзья, был небольшой бизнес. То самое транспортное предприятие, где теперь, ты и работаешь. Никто не знает, что Петрович и отец, а теперь, ты, совладельцы. Только где-то на самом верху. Я в этом не разбираюсь. А это твои накопления, за шесть лет. Так распорядился отец, в реанимации, перед смертью. К нему, тогда, никого не пускали, даже меня. Но Петрович, за взятку, провёл нас. Я тогда, ничего не соображала и не слышала, что шептал Николай, твой отец. А Петя, просто кивал, и плакал.
Мама хлюпнула носом, но быстро взяла себя в руки, прогоняя воспоминания.
– О, как у вас пахнет. Котлеты? Я быстро, только переоденусь и умоюсь – проговорила она, справляясь с собой – а в конверте какие-то документы – добавила она, сунув конверт Нике.
Через два дня, воскресенье, вечером.
Высокого парня, в очках, чернявого и при полном параде, в галстуке и всё такое. С цветами. Лёшка заметил сразу. Таких, тут, просто, больше не было.
Он усмехнулся про себя – ну-ну, Костик, ваша лошадь тихо ходит.
Облокотился о капот своего "Кукурузера" и стал наблюдать за ним, комментируя происходящее, Нике по телефону.
– Ты не встревай – решительно и жёстко проговорила она в трубку. И в голосе её прорезались властные нотки отца – я сама. Я должна сама, ты же понимаешь, по-другому нельзя.
Через несколько минут из центральных дверей торгового комплекса появилась и она, весело щебеча с Катей. Но лицо, при этом, оставалось сосредоточенным, несмотря на улыбку.
Парень ломанул девушкам наперерез, протягивая цветы. Ника, тут же, спряталась за спину подруги, и цветы, оказались перед носом Катерины. Та, подняла на него глаза, она не доставала ему даже до плеча, потому ей пришлось задрать голову. Но быстро сориентировалась и хапнула букет, просто выхватив, его из руки опешившего парня.
А со стоянки, переваливаясь, как завзятый моряк, спешил её парень. Огромный, как айсберг.
– Что-о? – прорычал он, наступая на Костика – моей Катьке, цветы? Да я тебя, ссу…
Но надо отдать должное, Константину, он, сделав шаг назад, не растерялся и прорычал в ответ – ты кто такой? Проблем ищешь?
– А ты устрой мне проблемы – послышался рык в ответ.
Но вмешалась Ника.
– Костя, Витя, не надо. Эти цветы, Ты нёс мне? – посмотрела она на раскрасневшегося парня.
Тот кивнул и протянул руку к Кате за цветами. Девушка, тихо хихикая, отдала. И Костя протянул их Нике. Но Вероника не взяла, отстранившись от букета.
– Я замужем, Костя. И я ничего тебе не обещала. Твои фантазии, это только, твои фантазии. У меня есть муж, скоро будет ребёнок. Я даже, не предлагаю тебе остаться друзьями. Мы чужие люди. Прощай. И не звони.
Ника твёрдо смотрела парню в глаза.
Тот безвольно опустил руки – но Ника?
– Костя, я всё сказала, не заставляй меня повторяться.
Она резко повернулась и пошла к выделяющемуся среди других машин внедорожнику.
Лёшка без улыбки открыл ей дверь.
Но тут, его окликнул Виктор.
– Ба, Лёха… А я смотрю, тачка знакомая.
Он подошёл и облапал Алексея. Подошла и Катя.
– А я знала, что та встреча, не будет последней – смешливо, проговорила она – быстро вы…
– А чего тянуть, Кать? – улыбнулся ей Алексей – влюбился вот, и женился. А Ника, у меня вообще, просто чудо.
Выпрыгнула из "Крузёра" и Вероника, прижавшись к Лёшке.