Но, возможно, ей вообще не стоило участвовать в промоакциях.
Они сидели на открытой террасе клуба «Сохо Хаус» в Западном Голливуде. Официантка только что поставила перед Фионой салат из кудрявой капусты. Она с завистью посмотрела на мамин тост с авокадо, жалея о том, что не заказала такой же. Нет, для тебя только капуста, поддразнил Голос.
Раз, два, три. Три раза она поднесла салфетку к губам. Может, стоило еще раз помыть руки? Надо досчитать до двадцати, прежде чем положить в рот первый кусочек – или нет? Очевидно, произойдет нечто ужасное. Или уже произошло? Она почувствовала, что колено дрожит так сильно, что, того и гляди, ударится о столешницу. Чейз положил руку ей на бедро, чтобы успокоить. У него это хорошо получалось.
– Мне нравится, – сказала Марти, жуя кусочек вегетарианского бургера, – что вы, как пара, выглядите земными, обычными. Слишком много молодых инфлюенсеров завязывают отношения с другими инфлюенсерами и актерами. И это здорово, Фиона, что ты встречаешься с парнем не из звездной тусовки.
– Ну, если Чейз не из звездной тусовки, это еще не значит, что он не крут. – Фиона прильнула к плечу Чейза.
Марти выглядела заинтригованной.
– Ты тоже думаешь начать карьеру в социальных сетях, Чейз?
Чейз открыл было рот, собираясь ответить, но Фиона опередила его:
– О, ни в коем случае. Он видит, каково мне приходится, не так ли, детка? Это не для слабонервных.
– Это уж точно! – вмешалась мама Фионы.
Доктор Джейкобс, преподаватель археологии в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, все еще была в профессорской «униформе»: брюках чинос, рубашке на пуговицах и блейзере. Ее светлые волосы были собраны в хвост, а очки сидели на самом кончике носа. Она, казалось, не замечала, что выглядит старомодно, несмотря на то, что они сидели в одном из самых шикарных частных клубов в городе. И все же Фиона была рада, что ее мама выкроила время в своем плотном графике, чтобы приехать на эту встречу.
Ей хотелось бы, чтобы и отец тоже был здесь, но он работал в больнице на другом конце города, где принимал роды. Мама Чейза тоже была акушером-гинекологом, так что, когда члены двух семей собирались вместе, застольные беседы бывали странноватыми.
– Может, я покажусь древней, но то, чем нынешние дети делятся в Интернете, и насколько они взрослые… это нечто, – продолжила доктор Джейкобс. – Они намного опережают то, чем я занималась в их возрасте.
– Но вы же гордитесь тем, чего достигла ваша дочь, верно? – спросила Марти.
– Конечно. – Мама Фионы откусила тост с авокадо. – Я всегда учила ее мыслить самостоятельно. Когда я росла, мама вечно твердила мне, что я должна стать медсестрой, а не кардиологом. Мол, это мужская работа. Но я пошла своим путем. И своим детям разрешаю заниматься тем, чем они хотят. – Она робко улыбнулась. – В любом случае, это интервью не обо мне. – Она откинулась на спинку стула, как бы говоря: Тебе слово, Фиона.
– Я только что закончил одиннадцатый класс Гарвард-Уэстлейка, – сказал Чейз, возвращая разговор в нужное русло. – И надеюсь через год поступить в Калифорнийский университет в Санта-Барбаре.
– Я так рада, что он будет рядом, – сказала Фиона, опираясь на его плечо.
Марти придвинула микрофон поближе.
– Ты ведь тоже какое-то время училась в Гарвард-Уэстлейке – да, Фиона? До онлайн-школы? – Фиона кивнула. – Так вот где вы познакомились?
– Верно, – осторожно сказала Фиона, надеясь, что блогерша не станет углубляться в историю о ней и Скарлет Ли. Скарлет и Чейз встречались всего несколько недель, прежде чем он познакомился с Фионой. Тем не менее, Скарлет тяжело переживала их разрыв… и она определенно из тех, кто вечно таит обиду.
– А где ты училась до Гарвард-Уэстлейка? – спросила Марти. – В другой частной школе Лос-Анджелеса?
– О. Э-э, нет. – Фиона разрезала большой лист капусты. – Мы жили в округе Ориндж.
– Лагуна-Хиллз, – уточнила мама Фионы.
– Ты тогда была в соцсетях? – Марти пролистала свои записи. Еще мгновение – и она заметит, что аккаунты Фионы появились три года назад; странно для человека ее возраста. Большинство ее ровесниц открывали страницы в Instagram практически сразу, как только осваивали клавиатуру смартфона.
– Э-э, нет. – Фиона почувствовала, как ногти впиваются в ладонь. – Я была неуклюжим подростком. Толстая, несчастная, неуверенная в себе…
Марти выглядела потрясенной.
– Серьезно?
– Она была прелестна, – вставила мама Фионы. – Умненькая… послушная… но это же округ Ориндж. Люди могут быть такими поверхностными и жестокими. Особенно девочки.
– Меня травили в школе, – призналась Фиона. – Это было тяжело.
И поделом, вставил Голос.
Марти сочувственно прищурилась.
– Боже, мне очень жаль.
Фиона снова схватила салфетку и промокнула губы: раз-два-три. Она знала, что Марти ждет, чтобы она рассказала об этом поподробнее. Может быть, о том, как Лана Хеджес, главная обидчица, обзывала Фиону «неваляшкой», имея в виду детские игрушки в виде безногих толстых человечков и животных. Или о том, как Лана распустила слух, будто Фиона на самом деле не толстая, а просто беременная от дворника Карла, что было особенно жестоко, учитывая, что Карлу было за пятьдесят, он был со странностями и к тому же, как поговаривали, неонацистом. Или о том, как часто в течение учебного года Фиона открывала свой шкафчик в раздевалке, и оттуда вываливались испачканные красным тампоны, пахнущие акриловой краской.
Лана дразнила и других, но Фиона не хотела общаться с этими девочками – тогда все, что делала Лана, стало бы еще более реальным. Теперь она жалела об этом; возможно, если бы все жертвы объединились, вместе им бы удалось чего-то добиться. Рассказать кому-то. Дать отпор. Но она держалась особняком. Во всяком случае, до появления Зои.
– Ситуация начала выходить из-под контроля, – вмешалась мама Фионы. – И мы вытащили ее оттуда. Перевели в онлайн-школу, чтобы она закончила восьмой класс…
– Моя семья переехала в Лос-Анджелес, – продолжила Фиона. – А после этого… не знаю. Летом все изменилось. Я стала лучше питаться. Занималась фитнесом. Начала ухаживать за собой, понимаешь? – Нет, дело не в этом, вмешался Голос. Просто ты разработала ритуалы. Перестала жрать. Изматывала себя тренировками.
Фиона продолжала улыбаться.
– Потом я подготовила комедийный номер для вечеринки, которую устроили мои родители, и всем понравилось мое выступление.
– Это было потрясающе! – согласилась доктор Джейкобс. – Даже не знаю, откуда что взялось!
– В августе того же года я запустила свой канал на YouTube – о красоте и моде, с юмором. Но я сделала это для себя, понимаешь? Не для фолловеров. Просто попробовала себя в чем-то новом, чтобы выяснить, кто я и что.
– Вот тогда-то мы и познакомились. – Чейз отложил вилку. – Я даже не знал, что у нее есть канал. И не видел, насколько она симпатичная – в смысле, это помогло увидеть, но я не зацикливался на красоте. Я просто понял, что она невероятно интересна как личность. Веселая, крутая, обаятельная и проницательная. – Он подался вперед. – Я встречался с другой девушкой, тоже успешной и забавной, тоже с характером, как и Фиона, но у нее не было души. Мне понравилось, что у Фионы трудная судьба. – Он вздохнул. – Меня тоже дразнили в начальной школе. У меня был желудочный грипп в четвертом классе, и это вылилось в самую настоящую трагедию, когда я не смог удержать все в себе, прежде чем добрался до школьного туалета… – Он содрогнулся. – Никто бы не смог с этим справиться. Я был подавлен.
Фиона похлопала его по руке. Пожалуй, впервые они с Чейзом вели такой откровенный разговор о том, как они оба – привлекательные, умные, интересные люди – терпели грубые насмешки и травлю в школьные годы. Это связывало их. Это и еще любовь к фильмам восмидесятых, шопинг в благотворительных магазинах и заплывы в гидрокостюмах в океане у пляжа Санта-Моники в разгар зимы.