Влюбленные
Элеонора Мандалян Наступало очередное утро Большой зеленоватосиреневый диск медленно выплывал изза горизонта, растворяя в холодных призрачных лучах ночную тьму Они проснулись Доброе утро Доброе, как всегда Как ты думаешь, сегодня будет ветер? Хорошо бы Диск на горизонте постепенно белел, высветл
Поздно
Поздно, иногда слишком поздно чтолибо изменить или нет сил, есть только слабость так рассуждения на тему, можно чтото поменять в себе и в своей жизни или не хватит сил
Пришельцы
Все говорят о пришельцах, все ждут пришельцев, а они давнымдавно живут на Земле. Они появляются на Земле, как земные люди, обучаются нашему языку, они разговаривают с нами о наших делах, которые считают своими. Правда, непонимание остается, нам с ними трудно друг друга понять, потому что понимание н
Введение в Шесть Страшных Историй
Мне нравится работать с моими британскими издателями, отчасти потому, что люди в Ходдере всегда дружелюбны и учтивы, и еще потому, что они всегда публикуют мои книги joie de vivre, или как говорится с жизнерадостным энтузиазмом. Они также являются настоящими мастерами промоакций (для этой книги, они
Сны курильщика
У каждого в этом городе — свои призраки. Свои укромные, стыдные радости. Свое счастье втихомолку. Видели рекламу «Ностальжи»? Сидит за столиком среднелетний человек, приятный, мягкий, и грустно смотрит на залитую неоном и дождем среднеевропейскую вечернюю улицу: вспоминает… При обилии в городе закус
Исповедь слабого человека
Нет желанья стоять в тени, Нет морали и сильной воли. Вот была бы я в чьей–то книге, Я была бы в ней главным героем, Злым и слабым, но главным героем. — Извини, когда я с ними, я плохо соображаю, что делаю. Просто говорю то же, что и они. Так сказала мне одна девочка наутро после того, как они втрое
Рассказы нерожденного
Однажды странника спросили: «Откуда ты идёшь и куда?» Странник тупо посмотрел и не ответил. Тогда его спросили: «Как имя твоё?» Странник даже головы не повернул. Ему перебили ноги, вырвали язык и выжгли глаза: «Нука, постранствуй теперь!» Странник взмахнул руками и улетел. 1.1. Однажды я вошел в ле
Летающая улитка
…и тропинка, выводящая к реке, темная от влажных больших деревьев, и листья их, усыпанные сплошь улитками, миллионы улиток, они падали, на них страшно было вдруг наступить и приходилось пристально смотреть под ноги, чтобы не раздавить крошечный завитой домик, к тропинка, выводящая к реке. …и река, и
Предисловие "Ярмарка дурных снов"
Некоторые из этих рассказов были опубликованы ранее, но это не значит, что они были закончены тогда, или даже то, что они закончены сейчас. Пока писатель не отойдет от дел или не умрет, работа не закончена; он всегда может шлифовать их и вносить коекакие правки. Там также несколько новых рассказов.
Молчаливый хранитель семейной истории
Известная мелодия «Собачий вальс» в Болгарии носит название «Кошачий марш». В детстве я хотел быть котом. Электричества не было, метель заметала хаты, по Хутору ночами шарились волки, и все жители если о чём и думали, то, в основном, про керосин, про метель и про волков. Ну и ещё про выпить. А кот н
"Новости"
Тридцатого сентября 1991 года в зале Берлиоза столичного Грандотеля состоялась прессконференция с участием журналистов всех французских СМИ. Инициатор конференции Шарль де Вирмон объявил собравшимся, что на следующий день выйдет в свет первый новой ежедневной газеты “Новости”. “Все отличие моей газе
Легенда обо Мне
The Legend of Me by Jack Handey Говорят, когда встает полная октябрьская луна, а над болотами и лугами стелется жуткий туман, я отставляю пиво и выхожу на улицы города. Как гласит легенда, волосы мои дико торчат во все стороны, потому что я весь день валялся на диване. Я бреду и шатаюсь, выставив ру
Глубокие мысли
«Глубокие мысли» (Deep Thoughts) Джека Хэнди (Jack Handey) впервые появились на экране американской развлекательной передачи «В субботу вечером» (Saturday Night Live) в начале 90–х. Позже они были изданы небольшой книжкой, потом появились продолжения. Всего было издано пять книжек — примерно около 1
Жаркое дело
Ни одна европейская столица не горела столь часто и сокрушительно, как Москва. Тут нечему удивляться: европейские столицы строились из камня, Москва — из дерева. И, сгорев дотла, снова отстраивалась из окружающего ее могучего леса. Москва очень медленно «одевалась камнем», и не только потому, что де
Историческая тумба
В воскресенье нас повезли на экскурсию в Злату Прагу. В большой, комфортабельный автобус набились празднично разодетые, взволнованные, напряженно острящие язвенники, почечники, больные нарушением жирового обмена и воспалением желчного пузыря. Радовало и предстоящее знакомство с чешской столицей и то
Перечитывая друга…
Я читал эти «взрослые» повести Виктора Драгунского в рукописях, читал в журнальных публикациях, читал, когда они стали книгами, и сейчас вновь прочел в небольшом однотомнике, вышедшем в издательстве «Современник», с таким чувством, будто я их никогда не читал, до того свежо, чисто, «наперво» звучало
Паша-лев
Этот бледный рыжеволосый худенький мальчик с зелеными глазами и навощенной горбинкой носа, нервный, хрупкий грозной хрупкостью Мандельштама, грассирующий, словно в горле у него вибрирует горошина, удачно существует в собственном мире, где и проводит большую часть времени, и крайне неудачно в мире вн
Старый наездник
Я всегда любил лошадей, как только себя помню. Еще до памяти — могу это ответственно утверждать — первым впечатлением широкого, внекомнатного мира, проникшим в мое еще дремлющее сознание, была лошадь. В нашем дворе находились самые большие винные склады Москвы. И с раннего утра до позднего вечера сю